Notes by Lightful

На грани мятежа ко мне явились гости.
Тогда на лезвии холодного ножа
Мы выпили вино и проиграли в кости
Что проиграть могли на грани мятежа.
Так веселимся мы, беспомощны и наги,
Пещерною золой взволнованы умы,
И кровью мамонта, и светлой кровью браги
Мы пьяны в этот век – так веселимся мы.
Но все растет беда, ее не проиграли
Ни мы и ни они, нигде и никогда.
Вот разбудил затвор упругим треском стали
Ее глухих богов – и все растет беда.
Смыкается заря над поздним вертоградом.
Допьем свое вино, о жизни говоря,
И выйдем посмотреть, как горным водопадом
Вкруг нашей гибели смыкается заря.

Лев Гумилев
1935 г.

На свете нет иного божества.
Есть только ты, всесильное и злое,
летящее бессмысленной стрелою
на гибель чувств, идей и вещества -
ты, Время! Убиенное тобой
я оживить пытаюсь непрестанно,
и этим свойством мертвенным и странным
казню себя, нелепый и больной,
и снова жизнь клянет моя душа,
и мертвых, мертвых кличет постоянно,
охваченная страстию одной,
тщась след стрелы закрыть в себе глубокий;
скорбит, скорбит, и все роняет строки,
всему, что сущно, приговор верша:

"О, страшный мир, тебя я не приму!
Зачем мне свет, раз канет все во тьму?"

Balgator

О, тьмы юдоль... В медлительном потоке
бессмысленных, зря выстраданных лет,
приемлю я все тяжкие уроки
и приобщаюсь к знанию всех бед.
Утратив все, что дорого мне было,
я вам пишу, не укрывая слез,
что грудь моя покинута и стыла,
что сердце ищет брег в ночи без звезд.
Се, боль моя для тех, кто днесь мечтает
вернуться в прошлое, что всех времен теплей.
Я плачу жизнь. Я горестно вплетаю
соцветья слов
в венки угасших дней.

Balgator

Так люблю этот фрагмент. Особенно этот момент:

Я плачу жизнь. Я горестно вплетаю
соцветья слов
в венки угасших дней.

ps. Я когда-то был знаком с автором этих строк. Он писал неплохие стихи. Страдал шизофренией. Писал выразительные рассказы о состояниях при шизофрении. Позже я выложу еще некоторые понравившиеся мне стихи.

День плачет, плачет в бессильной злости
День, не свершивший своих чудес.
Нагие ветви, как мертвых кости,
Стучат, шатаясь во мгле небес.
И дышат влажно-холодным дымом
Земля и небо. Просвета нет.
Дождь шепчет плеском неутомимым
На все вопросы один ответ.
Вечерний ветер, свистя крылами,
Уносит в хаос проклятье дня,
И ночь угрозной тоской и снами
Сквозь тучи смотрит и ждет меня.

Поликсена Соловьева

Сегодня я расскажу вам грустную историю про сырники.
На работе сидел я, и увидел в интернете рецепт сырников.
И подумал — как было бы здорово сделать сырники.
Купил на обратной дороге яйца, муку, творог и баночку сгущенки.
Сырники сгорели, не прожарились и их пришлось выбросить.
Какая грустная история, подумал я.
И написал грустную историю про сырники.
Грустно.
Конец.

Побывал вчера на мероприятии, которое проводилось в парке Коломенское. Погружение в 1914 год. Весьма скверный был, надо сказать, год. Но у нас здесь все-таки праздник. Подпорченный непонятно откуда взявшейся грозой. Людей, в компании которых я находился, гроза не испугала. Мы вышли в три часа дня, как раз когда небо плотно заволокло коричнево-серыми грозовыми тучами, с переменной силой проливался дождь и вспыхивали молнии. Молодежь, возвращавшаяся с праздника холи, перемазанная с ног до головы, вероятно, была даже рада такому повороту. Просветил меня насчет этого праздника друг, а так сначала я смотрел на этих людей с недоумением. И восхищением. Представьте, заходит в вагон метро стройная высокая девушка, на ней тонкая футболка, короткие джинсовые шорты, у нее светлые длинные волосы, красивые черты лица, и вся она перепачкана краской, наверное, всех цветов радуги. В этом зрелище столько жизни, красоты, детской беззаботности, какого-то очаровательного дурачества. Но не о том рассказ. Когда мы добрались до парка, еще продолжался дождь, к метро тянулась толпа промокших людей. Некоторые промокли до нитки, видел девушек, завернувшихся в полотенца (сейчас подумал, откуда у них полотенца, предположу, что они были взяты для того, чтобы расположиться на траве). Молодые люди сопровождали их, придерживая за плечи. В парке друг попросил меня сделать хоть что-нибудь с тучами. Недолго думая, я взглянул на небо и сказал: "Абракадабра, облака разойдитесь! Все, что могу..." Однако, вскоре погода и правда стала разгуливаться. Вот она, сила абракадабры! Стал снова подтягиваться и народ. К шести часам людей действительно было очень много. Больше впечатлений и кучка фоток под катом.

За последний год мое здоровье сильно сдало. Жизнь из тела слово бы полностью ушла. На прошлой неделе произошло какое-то обострение. Обострение чего? Что-то в шее? Что-то с сосудами? Еще?.. Много думаю о смерти. Я действительно боюсь, что умру. И боюсь смерти. Боюсь думать о ней. И даже не знаю, что меня страшит больше – смерть сама по себе, или то, что реальность такой кошмар. Или я зря себя тормошу... Стоит смириться, принять необъятность Вселенной и спокойно принимать все как есть, в том числе и свою кончину. Жизнь продолжается, есть я или меня нет. Хотя странно думать об этом, учитывая, что когда я умру, то все время существования Вселенной не будет иметь никакого значения. Сколько слов. А чего они стоят? Лабиринт сознания. Все, что я говорю, не имеет смысла. Тоже горько. А все равно бешусь. Если я умру, то меня никогда больше не будет. Но ведь меня уже не было никогда. Как я появился? Что такое «я»? Бесполезный разговор. Я бы не хотел умирать в ближайшее время. Я хожу жить, хотя и знаю, что у меня не будет многих вещей, которые бы мне хотелось видеть в своей жизни. Многое нужно менять. Как собраться с духом для этого? Нужно менять образ жизни. Работу. Отношение к каким-то вещам. Мне необходимы положительные сдвиги. Но я все скатываюсь в какую-то нору. Глубже и глубже. Но ведь я еще молод. Телом. Что с телом? Когда я думаю обо всем этом, я говорю себе, что я достоин этих мучений. Не заслуживаю – достоин. Я не успел натворить чего-то такого, за что мне следовало бы так отвечать. Наверное. Но я испытываю удивление и отвращение, когда вспоминаю себя раньше, в детстве, в подростковый период. Да и сейчас я далеко не такой, каким бы хотел себя видеть. Как все это бредово. Почему в этом мире некоторые вещи так усложняются, что за сложностью пропадает… настоящесть. Или как сказать. Прислонишься лицом к каменной стене – она настоящая. Подует ветер – настоящий, реальный. Или дождь, тоже, стучит по сливу очень реально. Существует. А вот я, со всем своим бредом, или кто-то еще, кого я бы мог выудить из толпы, как пример, или сама толпа со своими войнами, - все эфемерное. Летучее. Картонное. Текущее. <...> Да. Признаешь ты что-то реальным или нет, действительность все равно делает что-то с тобой, меняет и себя, и тебя. Или убивает. Может это одно и то же? Я умираю, меняются связи. Что «я»? Опять. <...>. ...блею, как козел. Я сейчас некоторую часть своих размышлений посвящаю двум литературным задумкам – повести «lapsus Calami» и книге «Ядерный пепел». Мысли возвращаются к ним. А писатель из меня так себе. Чего я хочу добиться? Что-то понять? Что-то передать? После «Прогулки» я решил, что хватит нюни пускать, поря заняться делом. Взялся за дело. Сегодня смотрю на все эти разнообразные дела, которые делают люди, которые делал и делаю я. И горько...

Снится сегодня такое. Я с сестрой на даче (которой сейчас уже нет, продана). Выхожу на улицу, вижу, что часть забора в огне. Такой живой желтый огонек лижет штакетины. Я пошел в другую сторону, видимо, в поисках ведра с водой, и увидел, что стол и скамейка перед домом тоже объяты пламенем. С дома свисал какой-то шланг, из которого текла тонким ручейком вода, я наполнил часть ведра, понемногу стал заливать пламя. Наполнил снова, но когда вернулся, все опять разгорелось пуще прежнего. Вышла сестра, я сказал, чтобы она помогала. Думал, как снять шланг и направить струю прямо на огонь. Вот и все. Наверное, я был под впечатлением от увиденного вчера способа, которым кто-то боролся с тополиным пухом, застелившим землю перед маленьким торговым комплексом: он поджег пух, и огонь равномерно распространялся по земле радиально от места поджега. Я еще подумал: вот тебе и противопожарная безопасность.

Сегодня снились очень странные и реалистичные сны. Сначала мне приснилась девушка. "Она" часто мне снимтя. Я даже давал ей имя. Сны с ней очень разные, и в то же время похожи. Хотя каждый раз это не одна и та же девушка. Но чувства у меня одинаковые. Обычно я знаю, что это сон. Так и в этот раз. Сон цветной. Мы где-то во дворе или в парке. Место незнакомое. Я сижу на скамейке, она стоит рядом. Говорю ей: “Все какое-то странное, как будто не настоящее”. Я догадываюсь, что это сон. Но не уверен вполне. Мне хочется ее поцеловать, но я боюсь, что если это все-таки не сон, то получится конфуз. Ну ладно, думаю я. Сообщаю ей, что думаю, что это сон, и что я пытаюсь поцеловать девушек, которые мне снятся. Неправда, на самом деле. В прошлый раз в таком сне я просто взял девушку за руку и испытывал спокойствие и радость. Ну а тут, да, поднялся со скамейки, коснулся своими губами ее, и проснулся. Следующий сон. Я выглядываю из окна своей комнаты, и вижу, как на город находят тучи. Но не просто тучи. Небо чуть затянуто дымкой, а с востока накатывают черные облака с огромной скоростью, словно пылевая буря. Словно клубы черного дыма, как от горящей нефти. Становится очень страшно. Словно я в сцене какого-то апокалиптического фильма. Черные тучи накрывают город. Из окна уже ничего не видно. В комнате стоит едкий вонючий туман. Я думаю, что, возможно, это представляет смертельную опасность. Сон изменяется. Сюжет другой. На город находит буря. Я снова смотрю из окна своей комнаты. Тучи уже не черные — обычные, грозовые, как при урагане. Я вижу вспышки молний, но сами молнии словно по тысячам проводов расходятся по небу, и вслед на ними растекаются с большой скоростью эти облачные слои. Это по всему небу. Со всех сторон какие-то жуткие звуки. Ощущение тревоги, страха, ожидание чего-то страшного, холод в груди, тремор. Я пытаюсь заснять это на телефон. Когда появляется фантастическое необычное облачное образование, я пытаюсь его заснять, но не могу найти иконку включения камеры. Когда нахожу, образование уже рассеивается. Или обнаруживаю, что нажал несколько раз, и съемка не велась. Иногда на небе появляются объекты, напоминающие космические корабли. Тоже пытаюсь заснять. Иногда на небе вдали образовываются огромные диски льда, и постепенно осыпаются. Я пытаюсь снять, как от них откалываются куски и сыпятся на землю. Проснулся не в лучшем расположении духа.

Сейчас раздирает столько ощущений. Горечь в груди разъедает. Но пару часов назад я чувствовал себя намного лучше. После просмотра фильма посидел десять минут в сквере перед кинотеатром. Была замечательнейшая погода. Комфортное тепло, освежающий ветерок, молодая зелень в желтых лучах заходящего солнца, люди прогуливаются, голубое небо. Сделал несколько снимков, но когда дома открыл их, то был разочарован — свежесть и лучистость того, что мне открывалось с той скамейки совсем пропали...